Продолжение смешного

Да, это еще не все. Эта партия - фотографии, подснятые где придется.)))

Наименования конфет - это отдельная песня. В принципе я могу это понять: страна огромная, кондитерских фабрик масса, производят они сотни видов конфет, и ни одно название не должно повториться. Поэтому получается такое:

Смеяться дальше

Название жутковатое, а соус, кстати, оказался очень вкусный)))



Живой кофе (так и вижу бегающие по чашке кофейные зерна) и живое... ПОВО))) Это в Ялте.)))



А вот такой товар мне попался на просторах интернета. Я бы не решился это надувать)))



Строительный магазин в Саках (кажется, это я уже выкладывал, но пусть будет)))



Наш аниме-магазин)))



Это, вроде, тоже было, ну да ладно)))

@темы: От улыбки, Маразм крепчал, Стоп-кадр

---

А теперь смешное

Лучше я вас повеселю. Работа с сайтом объявлений имеет свои плюсы - зачастую попадаются настоящие перлы. А еще неиссякаемый источник перлов - это Алиэкспресс в русском варианте. У меня даже была мысль устроить викторину на тему "Угадай товар по описанию в Алиэкспрессе". Но потом я понял, что это бесполезно. Вот, например, как можно понять, что кроется под этим описанием: "Супер милый мультфильм аниме девять лис кулон сердце брелок кольцо животных ювелирные птицы Колибри Белый Лебедь брелок"? )))))) А это всего лишь брелок для ключей с изображением китсуне. )))))
Поэтому я повыкладываю просто несколько скриншотов с рабочего и других сайтов. Может, что-то уже выкладывал, тогда прошу прощения за повторы.

Это со Сландо (украинский аналог Авито).

Смеяться дальше

Прыгунок в рублях - это хорошая игрушка)))



Это уже с нашего сайта vdvcrimea.ru







Я просто вижу комнату, в центре которой стоит унитаз!



Коллектив у нас мужской, поэтому свадьбы бывают редко











И немного Алиэкспресса

@темы: От улыбки, Стоп-кадр

---

Музыка

Все, музыку в инете окончательно перекрыли. Вконтакт теперь даже за прослушивание через них берет деньги, и никакими прогами больше скачивать нельзя. Одноклассники, насколько я знаю, тоже, да там и выбор музыки хуже и поиске неудобный.
А на других ресурсах - одна тупая попса. Найти что-то хорошее или редкое там не реально. Честно говоря, не знаю, что теперь делать.

@темы: Все баки!

---

Мимоходом

Только в Ялте водитель маршрутки может одновременно вести машину по узкой дороге, брать деньги за проезд и... смотреть телевизор)))))

 Нари, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!!

@темы: Коннитива, Читал пейджер, много думал...

---

Львы выходят на свободу

В субботу ездил на выпуск львов в сафари в "Тайгане". Ездил с журналистами, коих было, надо сказать, немерено (включая федеральные телеканалы). И нас, конечно, снова вывозили ко львам, чтобы наблюдать за их выходом из вольеров без решеток и с близкого расстояния.
Подробнее обо всем этом можно, собственно, прочитать в моем репортаже:
Он интересный и недлинный, так что рекомендую. А пока - просто картинки.

Смотреть дальше

Заход на пандусы, с которых можно любоваться львами:



И, конечно, полно львино-тигриной мелочи))))







Павлины разгуливают по парку просто так (и противно орут))



Кролики тоже





А вот это уже дорога в сам сафари - так сказать, не для всех)))



Народу было в субботу просто дикое количество



А еще в сафари появился вот такой роскошный фонтан (вообще, надо сказать, что все скульптуры, фонтаны и скамью в парке сделаны из чистого мрамора)



Выйдя на свободу, львы сразу начинают делить территорию













Чтобы ни у кого не было сомнений в том, что все это снималось действительно без клеток и с самого близкого расстояния)))





Впрочем, были и те, кто выходить наотрез отказался - их даже пришлось их выгонять насильно)))). После львов выходят львицы











Посетители могут купить мясо в специальном киоске и кормить львов с пандусов. Поэтому те с удовольствием попрошайничают))))



Хоть сами вообще не голодные



А это Олег Зубков, о котором я столько писал - владелец "Тайгана"



Закончив с разделом территории, львы выбирают себе пару



А перед гостницей на территории парка было праздничное шоу



В парке много и других животных. Так, в общей сложности в "Тайгане" и "Сказке" сейчас порядка 50 тигров



Среди которых есть уникальный белоснежный (не белый в черную полоску, а именно белый)



А еще пумы, ягуары (у них как раз родились котята) и многие другие.





А жирафы, оказывается, обожают петрушку)))







Еще был очень симпатичный лис, который, едва я подошел к клетке, повалился на бок, чтобы его чесали. И я так увлекся этим занятием, что забыл его сфотографировать.))))
Вообще, в этот раз времени на прогулки по парку было мало - очень насыщенная программа: сначала выезд ко львам, потом фуршет и пресс-конференция.
А вообще, кто будет в Крыму, поезжайте в "Тайган" обязательно. Оно того стоит!

@темы: В мире животных, Дорога, Стоп-кадр

---

Очки для слепого

Разговорились на работе об изучении языков. И все сошлись на мысли, что язык нужно учить для чего-то, а не просто так, "потому что хочется": для поездки за границу, для прочтения книг - словом, исключительно с определенной целью. И аргумент "мне нравится" - это несерьезно.
Стало грустно. Я ведь учу исключительно по этой причине. Совершенно точно знаю, что никогда не побываю во Франции и нигде не придется на нем говорить. Даже переписываться ни с кем не придется, просто потому, что я не стану подключать новую раскладку клавиатуры (согласитесь, весьма сложно печатать, не зная, где какая буква, плюс всякие надстрочные знаки, которые я вообще не знаю, как на компе ставятся). Все это и так не стимулирует тратить последние силы на занятия языком (исключительно самостоятельные, на курсы нет ни денег, ни времени). Ведь я уже учил испанский подобным образом и даже преуспел в этом. Но в итоге удалось применить знания лишь один раз, когда мы с  Мидо Баном помогли латиноамериканскому туристу объясниться в кафе. А сейчас язык за неиспользованием просто забылся.
Да что там, английский так до конца и не выучил, хоть учил его с пяти лет - просто потому, что его негде применять. Да и не очень хочется, если честно - он мне не особо нравится, хоть там и самая простая грамматика из всех европейских языков.
В общем, чего-то расстроили меня. Ну, выучу я французский на каком-то уровне - и дальше что? Забуду, как и испанский.
Учу, кстати, с помощью видеокурса Д. Петрова "Полиглот. Французский за 16 часов". Действенная штука, если, конечно, все конспектировать, а потом повторять. Вот только произношение поставить некому и грассировать правильно у меня получается редко, и я просто не понимаю, как это правильно делать (вместо вибрирующего Р получается какое-то сипение).
В общем, в моем случае изучение языка - это все равно, что покупка очков для слепого.

@темы: Все баки!, Читал пейджер, много думал...

---

Вопрос залу

Народ, может, кто-то подскажет.
Ситуация такая. Хочу смотреть фильмы на французском языке с русскими сабами - мне так лучше всего учить язык, в том числе понимание его на слух. Но нигде не могу такого найти. Бился, бился - и все напрасно.
Скачал "Неукротимую Анжелику" (а два последних фильма из цикла, где про море и приключения, мои любимые). Оригинальная дорожка там есть, а вот сабов нет (хоть написано, что есть). Качнул их из архива сабов, но там оказался какой-то идиотский тайминг - никак его не подравнять, потому что сабы то убегают вперед, то отстают.
Может, где-то есть залежи фильмов на французском с сабами (желательно исторические приключения), а я не знаю?))) Поможите, кто чем может. Aide, s'il vous plaît!

@темы: Помощь зала

---

Пардон за мой французский

Вот в этом все мое изучение французского (без всяких, даже призрачных, надежд на применение где-то этого языка и уж тем более поездку во Францию)

@темы: Все баки!

---

Немного иллюстраций

Весь год, что пишется книга, мы с Баном пытаемся найти типажи, хотя бы отдаленно напоминающие главных героев. И, если с Максом это представляется неосуществимым (уже просто отчаялись), то Арман нашелся. И, более того, даже с музыкальной иллюстрацией.
Песня на немецком, но тот, кто читал отредактированную первую часть на Фикбуке (вот тут: ficbook.net/readfic/5271296 ), тот знает, что Армана воспитывала нянька-немка, которая научила его языку и привила любовь ко всему немецкому.
Итак, "Танец смерти". Песня, которая может звучать, когда Арман идет в свой последний путь, готовясь взорвать арсенал, и в "Мире", когда Герман вспомнил все.


Download Die Streuner Totentanz for free from pleer.com

А вот, собственно, и сам Арман

@темы: Чукча - писатель

---

Музыка с ВК

Эти мрази закрыли возможность качать музыку с ВК!!! Блин, вот честно, я не люблю желать плохого, но им желаю, чтобы они подавились своими деньгами! Лишают вообще доступа к любой культуре. Торренты закрыли (пока еще через анонимайзер захожу,но,думаю, это ненадолго), теперь и это. А ЧТО ДЕЛАТЬ?!
И кто-то еще не верил в заговор? Да все же делается для того, чтобы разделить людей на элиту, у которой есть деньги на образование и культуру, и тупое быдло, которое просто не имеет возможности ни учиться, ни читать, ни смотреть кино. Просто потому, что у него нет на это денег.

@темы: Армагеддец, Все баки!

---

История Макса. Глава 23, заключительная

Ну вот, мы сделали это. В первом приближении, конечно. Впереди еще примерно такая же по объему редактура, ведь в процессе написания выяснились многие подробности про героев, появилась потребность в куче новых эпизодов, обоснований и пояснений. Поэтому всем, кому небезразлична судьба героев, предлагаю читать отредактированный вариант, который я буду выкладывать на Фикбуке (ссылку дам).
В тексте речь идет о песне, которую для романа написал  Мидо Бан - в конце я привожу озвученный вариант. И, собственно...

Глава 23
Арман еще и еще раз перечитывал неровные строчки.
Снова и снова…
Д`Альбер и раньше писал так — то крупнее, то мельче, и наклон букв в разные стоороны, но при этом разборчиво и безукоризненно грамотно. Сейчас же барон едва мог понять написанное истерзанной, едва слушающейся рукой. Происхождение «чернил» тоже не вызывало сомнений.
Макс, Макс, ну что ж ты... Мы же всегда были вместе, а теперь ты ушел один.

Читать дальше

-И что мне теперь делать? - вопросил Арман пустоту. Его голос потонул в пыли старинных гобеленов со сценами охоты, которыми были увешаны стены его кабинета. Слуг он разогнал, а Жака, сынишку погибшей сокамерницы Макса Розы, которого де Бриен разыскал и приютил у себя, отослал в Париж к отцу, и теперь замок казался абсолютно безжизненным, точно усыпальница.
Поначалу его пытались навещать. Сначала Аврора, которую он даже не пустил на порог. Видеть жену он сейчас просто не мог, вот только разлука с ней означала и разлуку с дочерью, а от этого на душе было еще тяжелее.
Потом пришла Элен – ее Арман принял, но только чтобы высказать все, что думал о ее предательстве. Почему она не передала Максу яд?! Однако Элен клялась, что отдала флакон тому в руки, и почему-то Арман ей поверил. Значит Макс сам так решил… Ну зачем?!
Тоска накатывала с новой силой, а вместе с ней – и давящая боль в груди.
Один лишь Жак, пока жил в Бриене, немного сглаживал тоску и безысходность. Поиски мальчишки слегка отвлекли Армана от горя, поскольку ему пришлось, переодевшись в простое платье, самолично отправиться во Двор Чудес и даже несколько раз подраться там — сначала с воришкой, вздумавшим срезать с его пояса кошелек (этому он просто несколько раз врезал кулаком), а затем сразу с тремя головорезами, которые не хотели пускать его в полуразрушенный дом, служивший крышей нескольким десяткам мнимых калек, карманников и прочих уважаемых в этом закрытом мирке людей. Тут уж пришлось пустить в ход шпагу. С Живодером, заставлявшим сирот воровать и просить подаяние, разумеется, в свою пользу, Арман разобрался быстро. Тот хоть и обладал огромным ростом, был непомерно толст и неповоротлив, поэтому то, что произошло между ними, нельзя было даже назвать поединком. Сперва, конечно, Живодер попытался натравить на незваного гостя подручных — мальчишек постарше, но те, едва поняв, что появился шанс избавиться от ненавистного хозяина, перестали усердствовать. Почувствовав холод стали у жирного горла, Живодер сразу раскис и стал клясться, что подопечные живут у него как у Христа за пазухой, что он кормит их, отказывая себе во всем. Впрочем, Армана, от которого не укрылась худоба детей и затравленность их взглядов, он этим совершенно не убедил. Сразу было понятно, кто тут живет у Христа за пазухой, а кто голодает, и какими методами хозяин выколачивает из маленьких невольников деньги. И Арман, сжав зубы, надавил на клинок, пригвоздив Живодера к стене.
Жака, сына Розы, Арману показали счастливые от неожиданно дарованной им свободы дети. Им оказался черноволосый мальчишка, невысокий и щуплый. Он недоверчиво сверкнул на своего спасителя пронзительно-синими глазами, а на предложение пойти с ним задиристо ответил такой затейливой словесной конструкцией, что Арман только рот открыл, а потом расхохотался, даже забыв на время о своем горе.
Уже потом, глядя на отмытого от слоя грязи и переодетого в спешно купленную в лавке готового платья одежду Жака, де Бриен внезапно понял, что мальчишка похож на него самого, точно племянник или даже сын. Не то чтобы барон был любителем смотреть на себя в зеркало, но фамильные портреты на стенах родового имения не давали забыть о наследственных чертах. Тот же тонкий длинный нос, такие же жесткие непослушные волосы цвета смолы и синие с прищуром глаза. Арман даже попытался припомнить, не было ли у него лет восемь назад шашней с какой-нибудь простолюдинкой по имени Роза, да так ничего и не вспомнил. Хоть по части женского внимания Макс и давал ему сто очков вперед, но то было беззаботное время, когда не было счета Розам, Жанеттам и прочих Жозефинам. А вот характер у мальчика оказался совсем другой — резкий и независимый, порой даже агрессивный, однако, узнав приемыша ближе, Арман понял, что за этим прячется граничащая с наивностью доверчивость, обостренное чувство справедливости и желание опекать всех, кто слабее. Вот только с привычкой сквернословить нужно было что-то делать. Впрочем, сейчас на какие-то педагогические меры не было ни сил, ни желания. Мальчик был накормлен, обут, одет, а об остальном можно подумать и потом.
Подумать потом… Потому что сейчас не хотелось ни о чем помнить и ничего знать. Если бы можно было просто стереть себе память, просто вырвать из груди эту ноющую боль, такую, что и не понять уже, душа это страдает или тело?
И Арман заливал боль вином, которое в избытке хранилось в фамильном погребе. Сначала новыми урожаями, потом распечатал и самую драгоценную часть, где хранились бочонки, которые не стыдно поднести в дар королю. Все вздор, все пустое… Кому это теперь нужно?
Бледной, растрепанной, нетвердо ступающей тенью самого себя, Арман бродил по родному замку, точно пытаясь найти ответ на вопрос, что же ему теперь делать и ради чего жить...
Алкоголь помогал только в том случае, если де Бриен напивался до полного беспамятства. Тогда он просто проваливался в ничто, точно умирал. Но, если доза вина была недостаточной, его начинали преследовать картины того страшного утра. Арман мотал головой, метался по комнатам, стонал, но видения не оставляли, напротив, делаясь ярче и обрастая подробностями, которых он, стоявший в тот день достаточно далеко от помоста, видеть не мог. Корчащееся под ударами тяжелой палки полураздетое тело, в котором уже трудно опознать кого бы то ни было, и кровь, море крови. Она заливала колесо и падала тяжелыми каплями на свежеструганные доски, просачиваясь сквозь щели между ними. А еще крики, безумные, переходящие в хрип — казалось, Арман слышал их и сейчас. И эта кровавая карусель преследовала его день ото дня, потихоньку сводя с ума. Оставаться в здравом рассудке заставляла лишь одна нерешенная загадка.
Казнь длилась очень долго, дольше, чем обычно продолжается колесование, и в какой-то момент Арман, который до того смотрел на страшное действо, будто заколдованный, все-таки не выдержал. Под левую лопатку точно всадили нож, и сознание, видимо, на какой-то момент оставило его, потому что в следующую секунду де Бриен понял, что сидит на земле, привалившись к колесу телеги, а шум вокруг напоминает океанский шторм. «Исчез! Исчез!» - с трудом разобрал он. Кто-то крестился, кто-то божился, что видел, как осужденного, окутанного золотистым сиянием, забрали на небо ангелы, а некоторые с пеной у рта доказывали, что тот провалился прямиком в пылающий ад.
Арман поморгал, пошевелился. Боль под лопаткой не ушла, но стала терпимой, поэтому он поднялся и бросил взгляд на помост. На окровавленном колесе никого не было, лишь дохлыми змеями свисали с него веревки.
И сейчас барон никак не мог для себя решить, что же это было: сон, видение, вызванное сердечным приступом, фантазия, с помощью которой он прятался от страшной реальности, или все-таки Макс действительно не умер? Но что же с ним тогда случилось? Смешно предполагать, что небеса или преисподняя действительно разверзлись и поглотили его. Может, во времена библейских патриархов такие вещи и происходили, но только не в грешной современности. Однако, с другой стороны, когда они с д`Альбером старшим, с трудом поднявшимся с постели (смерть сына окончательно подкосила пожилого графа), потребовали тело казенного, то получили категорический отказ. Не было ни похорон, ни даже отпевания, а те, с кем Арман заговаривал о казненном, старались быстро свернуть тему. Все это было очень странно и не позволяло окончательно отбросить мысли об исчезновении Макса с колеса.
И еще де Бриен все думал о тетрадях, сгубивших его друга. Где же все-таки тот их спрятал? Ломал над этим голову Арман, когда был трезв. Навещая уже не встающего с постели отца Макса, он обшарил каждый пье1 замка Альбер, однако тут уже основательно порылись во время обыска, совершенного после ареста графа. Да он практически и не жил тут в последние годы.
Оставался Бриен.
Перво-наперво Арман исследовал — в который уже раз — подземный ход. Попутно он отметил, что бочонки с порохом на оружейном складе окончательно рассохлись, и достаточно одной искры, чтобы и подземелье, и часть замка над ним взлетели на воздух. С этим нужно было что-то делать, вот только не было сейчас на эти ни сил, ни желания.
Ход представлялся идеальным местом для тайника, ведь о нем тогда никто не знал.
Никто?
Тогда почему задумавшего побег Макса поджидал у выхода отряд стражи? Аврора. Конечно, она была тем, кто держал Орден в курсе всех их планов. Тихая, незаметная, она всегда была рядом...
Нет, возможно, Макс изначально допускал мысль, что о ходе давно уже известно не только им двоим, и прятать там такую ценность не стал бы. Но где же тогда? Где же то место, куда не доберется Орден? И почему Макс ничего не сказал ему, Арману, даже не намекнул? Не доверял уже? Или хотел уберечь от этого груза?
Вопросы сыпались, не оставляя ни одного ответа, и лишь новые бутылки вина помогали заглушить боль в душе.
Неужели ему суждено лишь тихо спиться и сойти с ума, так и не совершив чего-то большего?! Нет, нет и нет! Он не сдастся! Разве обрадовался бы Макс, увидев на месте верного друга спившуюся развалину? Нужно думать.
Обладая почти идеальной памятью, Арман слово за словом восстанавливал все их разговоры во время немногочисленных встреч в Бастилии. Что-то в них должно было быть намеком, какая-то фраза, слово... Ну же, ну! Думай! Не мог Макс не поделиться тайной, в этом Арман был абсолютно уверен.
Озарение пришло тогда, когда он уже отчаялся что-либо вспомнить и понять – просто во время вечерней молитвы, которую барон теперь старался не пропускать. Он стоял на коленях перед распятием и шептал:
-...mentibus nostris infunde; ut qui, Angelo nuntiante, Christi Filii tui incarnationem cognovimus, per passionem eius et crucem, ad resurrectionis gloriam perducamur2. ...Его страданием и крестом достигли славы воскресения...
Стоп. Крестом! Будто написанные чернилами на бумаге, встали в памяти слова Макса, сказанные в их первую встречу в тюрьме: «Ну, значит, им предстоит бессонница до конца жизни, потому что на тетрадях можно поставить крест». Разве можно забыть ту странную ночь, точно выпавшую из привычной реальности, когда они работали над эликсиром бессмертия? У них почти получилось, но с потолка бывшей капеллы упал чугунный крест, уничтожив все, что было уже сделано. Он воткнулся точно между плитами пола, да так остался — ни Макс, и Арман не решились тревожить то, что совершенно определенно было промыслом Божьим. Вот, где нужно искать тетради и вот, почему их не нашли при обыске — никому не пришло в голову, что записи могут храниться в Бриене, а не в родовом замке д'Альберов!
Получается, все это время записи были, фактически, у него под носом! Вот же он идиот! Зря Макс считал его умником. Ну ничего, время еще есть, еще не поздно…
Дождавшись, когда стемнеет, Арман направился в часовню. Он и сам не знал, от кого скрывался, кроме него и пары старых слуг, в замке давно никто не жил, но так было привычнее. Ведь и в прошлый раз они были здесь ночью.
Арман зажег принесенные с собой свечи и опустился на колени перед торчавшим из плит крестом. Некоторое время он просто молчал, опустив голову, потом тихо прошептал:
- Неужели это расплата? За нашу глупость, за то, что мы тогда сделали?..
Вопрос повис без ответа, который был очевиден. Сжав зубы, барон попробовал качнуть крест, но тот оказался точно вросшим в пол. Он налег сильнее, и вот одна из плит пола шевельнулась. Арман опустился на колени и осторожно приподнял ее. Плита оказалась необычно тяжелой и будто не хотела доверять кому-либо свою тайну, но все же поддалась настолько, чтобы де Бриен смог запустить под нее руку и вытащить одну за другой три тетради в потертом кожаном переплете.
Арман принес их в свой кабинет, держа, точно ядовитых насекомых — это из-за них лучший друг пошел на пытки и смерть!
Уничтожить! Сжечь! Чтобы больше никто и никогда не пострадал из-за этих записей — первый порыв был настолько сильным, что тетради едва не полетели в огонь камина. Но тут же рука дрогнула. Ведь Макс стольким пожертвовал, чтобы сохранить эти записи, а к тому же, Арману очень хотелось узнать, что же в них такого, что Орден готов практически на все, чтобы вернуть «Заветы Великого Змея».
По счастью, переписывая, Макс переводил текст с арамейского, не знакомого барону совершенно, на латынь, которой он, как любой образованный человек своего времени, владел отлично. А некоторые пометки и вставки, сделанные явно второпях, и вообще были написаны по-французски.
Сначала шли сведения о нифелимах, и Арман разочарованно скривился — все это он знал и так. Подумаешь, новость. Однако дальнейшее заставило его содрогнуться. Сильнее всего поразили его даже не их чудовищные планы, а описания оружия будущего. Именно они и заставили де Бриена поверить в то, что «Заветы» - не плод разбушевавшейся фантазии сумасшедших фанатиков, а расписанный на много веков вперед четкий план действий.
Над схемами, рисунками и пояснениями к ним Арман просидел всю ночь. Что-то ему было интуитивно понятно (а принцип работы некоторых устройств странным образом напомнил ему их с Максом эксперименты с глиняными горшочками и медной проволокой), но большая часть вызвала полное неумение. Как, например, одной штукой, отдаленно напоминающей пушечное ядро, можно уничтожить одновременно несколько городов? Но Арману не оставалось ничего другого, как принять все прочитанное на веру.
-Дурак ты, Макс, - проговорил барон, глядя на свое, гротескно искаженное, отражение в бутылке, - нельзя такие вещи хранить! Хрен с ними, с потомками, пусть живут в приятном неведении. А если Орден все-таки найдет тетради, тогда что? Дурак, - повторил он, - дурак и идеалист.
Арман хотел было отхлебнуть вина, но оказалось, что бутылка уже опустела. Пробормотав сквозь зубы проклятие, он отшвырнул ее и поднялся. Голова кружилась — сказывались недели пьянства и недосыпа. Нет, так нельзя. Никакие решения не принимаются в подобном состоянии.
-Морис, скажи, чтобы седлали Нуар! - рявкнул барон в пустоту, даже не подумав о том, слышит его слуга или нет. Впрочем, несмотря на раннее утро, тот был готов исполнять приказы — в последнее время хозяин то и дело терял чувство времени.
Бешеная скачка по полю без определенной цели, так, чтобы от ветра перехватывало дыхание — это всегда помогало прояснить голову. Нуар, ничуть не потерявшая резвости с годами, азартно стелилась над молочным туманом, покрывавшим сейчас луга и дальний лес. Колюче-прохладное осеннее утро в миг изгнало хмель из головы Армана, но мир все равно казался ему нереальным. Черные ноги кобылы точно погружались в облако, а очертания утопающего в тумане мира были зыбкими и бесформенными. Казалось, что и лошадь, и всадник завязли в остановившемся времени, и больше никогда ничего не будет, кроме скачки. Но нет, мир вокруг начал неуловимо меняться, и вот уже исчезли очертания леса, а под копытами больше не отдается гулким стуком земля, но Армана это не удивляло, он даже ждал чего-то подобного. И вот уже ночное небо окружает его, нездешние звезды светят пронзительно ярко и сплетаются лучами, образуя похожую на пчелиные соты сеть. Это было странно и так чудесно, что захватывало дух. А потом точно струны, связывающие огоньки звезд, тронула чья-то невидимая рука, и отовсюду зазвучала тихая музыка. Арман остановил Нуар, хотя в этом не было необходимости — пространство вокруг не менялось, как бы та ни скакала.
А потом из особенно яркого сплетения звездной сети, показавшегося Арману почему-то похожим на зеркало в шестиугольной раме, навстречу шагнул Макс. Не искалеченный арестант, а прежний граф д`Альбер с его чуть насмешливой улыбкой и искрящимися сиреневыми глазами. Прежний — и совсем другой. И дело было даже не в странном серебристо-белом одеянии, и не в том, что он спокойно шагал по звездному пространству, а в неуловимом ощущении непринадлежности к привычному земному миру. В руках Макса была лютня, на которой он и наигрывал ту музыку, что с самого начала слышал Арман.

И когда моя судьба взмахнет, прощаясь, крылом,
И запустит шестеренки сеть небесных дорог,
Я пройду по тонкой грани между ночью и днем,
Я спою свою дорогу – сплетением строк.

За зеркальными дверьми, за изнанкою дня,
Пойман, словно паутиной, сетью звездных миров.
Пусть мой Ангел улыбнется, взглянув на меня,
Я лишь искра от огня, я лишь вихрь лепестков.

Ни остаться, ни уйти, слова не удержать,
И осколками пути не пройти нам с тобой.
Если ты однажды в ветре услышишь «прощай»,
Ты не верь, я не прощаюсь, я буду живой.

Я, конечно же, приду через тысячу лет,
И станцую для тебя на перекрестке веков,
В тихом шорохе дождя ты услышишь мой смех,
Ты увидишь, что на мне нет ни ран, ни оков.

А пока моя судьба взмахнет, прощаясь, крылом,
А пока мои грехи еще терпит Господь,
Я твой сон, я летним ветром врываюсь в твой дом,
Просто помни обо мне, и я буду с тобой.

Так вот, как звучит эта песня... Арман невольно нащупал в кармане сложенный в несколько раз лист бумаги с неровными строчками, написанными не то чернилами, не то кровью. Что означают эти слова? Аллегория? Просто красивое прощание? Но как же тогда «ты не верь, я не прощаюсь, я буду живой»?
-Так и есть, - спокойно улыбнулся Макс, словно услышав его мысли. Впрочем, почему «словно»? Скорее всего, здесь, за чертой, все помыслы видны как на ладони.
-Мы обязательно встретимся, Арман.
-На том свете? - вырвалось у барона.
-В Белом Городе, - ответил Макс, - я не знаю, когда, но это случится обязательно.
-В Белом городе?
-Ты видел его во сне.
Де Бриен хотел было что-то возразить, но тут вспомнил, что ему, действительно, вот уже несколько дней подряд снятся какие-то незнакомые, утопающие в солнце улицы и дома из белого камня, за которыми неизменно угадывается море. Он знал, что должен найти тут кого-то или что-то, но улицы всякий раз приводили его к греческой церкви у самой кромки воды. В отличие от остальных построек, она была сложена их желто-серого ракушечника, а золотые кресты ослепительно сверкали, точно свет маяка.
-Видел, - согласился Арман.
-Возможно, пройдет немало времени, но мы обязательно встретимся там и продолжим то, что начали. Главное — не забудь себя.
Не забыть себя? Внезапно с Армана слетело оцепенение, и он смог задать главный вопрос, который его мучил:
-Макс, ты выжил? Ты смог спастись? Или это я умер?
-Ты не умер...
Голос друга прозвучал гораздо тише, а сам его силуэт начал отдаляться, будто растворяясь в зеркальной глади звездного света. Нет! Он не может потерять его снова!
-МАКС!!! - что есть сил закричал барон и... открыл глаза.
Его тряс за плечо Морис.
-Господин барон! Господин барон, проснитесь!
Арман разлепил глаза, пытаясь понять, куда пропало звездное небо, повисшее в пустоте шестиугольное зеркало и Макс, который только что говорил с ним. Однако в поле зрения был только неубранный стол с разложенными на нем тетрадями и пустыми бутылками, а в сознание ввинчивался голос Мориса.
-К вам гости, господин барон.
-Какие к бесам гости? Я никого не звал! - прорычал он.
-Не могу знать, господин барон, - озадаченно отозвался слуга, - по-нашему говорят странно, я едва разобрал, чего им надо. Но сразу видно — люди знатные.
Де Бриен нахмурился. Иностранцы? Откуда бы им взяться? Он знал, что во Франции располагается лишь одно из отделений Ордена, а верхушка рассеяна по всему миру. Кажется, говорили, что большая часть руководства находится в Англии...
-Скажи, что я приму их через полчаса, - бросил Арман.
В голове настойчиво звучал мотив песни, услышанной - во сне? В бреду? Наяву?.. - барон никак не мог решить для себя, чем была его недавняя встреча с Максом. Очень хотелось верить, что увиденное не было плодом отравленного чрезмерными возлияниями разума, что друг не умер и ждет его где-то в Белом Городе. И хоть какая-то часть разума понимала, что ничем другим, кроме бреда, это все быть не могло, Арман, словно молитву, раз за разом повторял строчку из песни: «Ты не верь, я не прощаюсь, я буду живой…» Да и откуда было взяться мелодии, если еще вчера барон даже не пытался положить стихи на музыку?..
Впрочем, сейчас была более насущная проблема — незваные визитеры, что ждут в холле. Арман собрал разложенные на столе тетради Макса, спустился по потайному ходу, коими изобиловал замок, в бывшую капеллу, сложил их в тайник и установил на место крестообразную арматуру.
После этого барон поднялся к себе, пригладил щеткой непослушные волосы и эспаньолку — ему доставляло злорадное удовольствие заставлять ждать «орденцев» - и только потом спустился в холл.
Ого, девять человек — практически вся верхушка Ордена пожаловала. Да не французского филиала, а полулегендарные Демиурги решили выйти из тени — без сомнения, это именно их портреты висели в круглом зале, где проходили заседания под руководством Великого Магистра Антуана Мореля.
-Чем обязан такой чести? - довольно холодно приветствовал визитеров Арман.
-Вы, наверное, полагаете, что мы приехали требовать у вас выдать местоположение записей покойного Мируара, - заговорил худой человек с бледным, точно припудренным лицом. Слово «покойного» заставило Армана скрипнуть зубами.
-А что, нет? Захотели просто справиться о моем здоровье? - язвительно поинтересовался барон.
Вопреки этикету он не стал предлагать им вино и закуски, даже не пригласил в красную гостиную, предназначенную для приемов, а оставил сидеть на неудобных гостевых стульях. Сам же де Бриен устроился на краю могучего дубового стола, что стоял посреди холла, и скрестил на груди руки.
-И это тоже, - не смутился тот, - разрешите представиться, сэр Генри Редсворд, лорд Суррей. Глава английского отделения Ордена.
-И что же вам понадобилось во Франции? - недружелюбно осведомился Арман.
-Видите ли, освободилось место моего заместителя, и я намерен предложить эту должность вам, барон. С испытательным сроком, разумеется.
Де Бриен помолчал, изучая визитеров, а потом скривил губы:
-Вы в самом деле считаете меня недоумком?
-Отнюдь. Мы прекрасно понимаем, что в настоящий момент вы негативно относитесь к Ордену, однако, узнав круг своей полномочий и широту возможностей, вы обязательно примете наше предложение, - деловито продолжил лорд.
-Вы так говорите, будто я уже дал согласие, - фыркнул Арман.
-Вы его дадите, - подал голос другой визитер, прямая противоположность сэру Генри Редсворду, могучий здоровяк с красным, совсем неаристократичным, лицом.
-И почему же, интересно?
-Это указ о вашем аресте, - на стол рядом с Арманом лег лист бумаги с гербовой печатью, - вы обвиняетесь в соучастии в краже ценных книг из королевской библиотеки и организации побега заключенного из тюрьмы. Все ваши земли подлежат конфискации в пользу короны, а сами вы должны занять недавно освободившуюся камеру в Бастилии, - здоровяк торжествующе посмотрел на де Бриена, - ну как, готовы повторить судьбу друга?
Арман побледнел. Нельзя сказать, что он не ожидал такого поворота — напротив, скорее, он удивлялся, почему до сих пор находится на свободе, но все же рука, в которой он держал бумагу, предательски задрожала.
-И только от нас зависит, будет ли дан ход этому документу, или нет, - вкрадчиво подхватил Редсворд, - с вашей же стороны необходима самая малость: полная лояльность к Ордену.
-И, разумеется, тетради Максимилиана, - саркастически скривил губы Арман.
-Разумеется.
Что-то сдвинулось в мироздании, время потекло медленно, а сознание прояснилось. Мысли стали ясными и четкими, а страх ушел.
-Вы гарантируете, что в случае согласия мне не будут угрожать арест и казнь? И что от меня не избавятся, едва получив рукописи? - сейчас важно сыграть так, чтобы они поверили в то, что сумели запугать его.
-Это будет зависеть от вас. Как видите, выбор не так уж велик: либо согласиться на сотрудничество и получить шанс остаться в живых, либо отказаться и гарантированно угодить в Бастилию.
-Н...ну, хорошо, - голос очень натурально дрогнул. Так, выяснить последнюю вещь, - но вдруг кто-то из руководства Ордена окажется не в курсе того, что вы сейчас сказали?
-Уверяю вас, здесь присутствуют все, в чьих руках находятся бразды правления, так что нашего слова будет достаточно, - это сказал пожилой пухленький человечек, похожий на веселого монаха из уличных комедий.
-А что же Великий Магистр, мсье Морель? - поднял бровь Арман.
-Руководство французского отделения было отстранено, - сухо пояснил Редсворд, - за некомпетентность...
-И трупы их скоро найдут в Сене, - не удержался барон.
-Ну, зачем же так радикально? - засмеялся «монах», - они всего лишь удалились от мира, уйдя в монастырь, где будут замаливать свои грехи до конца дней.
«Макс сказал бы, что это самый лучший выход для них», - подумалось Арману, а вслух он спросил:
-Я могу подумать?
-Полчаса, не больше, - отрезал молчавший до тех пор совсем молодой человек с жестким взглядом глубоко посаженных глаз и немецким акцентом, - ровно в полдень вас должны арестовать.
Барон невольно бросил взгляд на массивные бронзовые часы у стены. Те показывали без двадцати десять. Ну что ж, он успеет.
-Хорошо... - тяжело проговорил Арман, - я согласен.
-Другого мы и не ожидали от потомка древнейшей крови нифелимов, - торжественно сказал Редфорд.
-Тетради Мируара! - напомнил не обременяющий себя соблюдением этикета здоровяк.
-Я же обещал, - устало напомнил де Бриен, - а чтобы вы не подумали, что я собираюсь сбежать, извольте пройти со мной до тайника.
Он опасался, что они не захотят, сказав, что доверяют новоприобретенному адепту, или пойдут не все. Однако и тут судьба оказалась на стороне барона, еще раз подтвердив правильность сделанного выбора.
Их путь лежал в другое крыло замка, где располагалась кухня и кладовые. Проходя через двор, Арман бросил долгий взгляд на дом. Надо же, оказывается, видя его каждый день, он на самом деле не видел ничего. На деревьях вдоль аллеи уже наливаются спелые яблоки и сливы, а вот старый орешник у забора уже совсем не плодоносит, но все еще упрямо стоит. А солнце по утрам, оказывается, так ярко подсвечивает зеленоватое стекло окон в башне…
Как много красоты в этом мире.
Думал ли Макс об этом в свои последние часы?
Арман зашел в пустующую кухню с догорающим очагом и, пропустив визитеров, плотно закрыл дверь, точно навсегда оставляя позади – и в памяти – это солнечное утро.
- Вход в тайник начинается здесь, - коротко бросил он.
- Мы знаем, - самодовольно заметил толстяк, усмехнувшись, - нам известно о вашем… секретном ходе.
На мгновение в сердце Армана вонзилась игла – воспоминание о том, что женщина, которую он любил, предала его. Но теперь это все было уже не важно.
- В таком случае, вперед. Именно там я спрятал рукописи.
Рука барона не дрогнула, когда он снял со стены промасленный факел и зажег в камине.
Все правильно.
Все части головоломки наконец-то сложились воедино, вырисовывая картину, точно стежки узора вышивальщицы. Прибывшая в полном составе верхушка Ордена, просыпавшийся в подземном ходе порох, и то, что бывшая капелла и бывшая же лаборатория, где хранились записи Макса, находилась точно над арсеналом. Один брошенный факел, и Орден останется обезглавлен, а его чудовищные планы, изложенные в «Заветах Великого Змея», взлетят на воздух вместе с девятью Демиургами.
Родовое гнездо и оставшиеся в нем слуги не пострадают — взрыв произойдет в той стороне, где никто не живет, но хозяин, последний де Бриен, навеки покинет его. Бог не дал ему братьев, а единственная дочь лет через пятнадцать выйдет замуж и возьмет фамилию мужа.
Пусть лишь в эти последние минуты, но его жизнь наконец-то обрела смысл, и он был благодарен судьбе за это.
- И когда моя судьба взмахнет, прощаясь, крылом… - одними губами прошептал Арман, - Я готов, Макс. Я иду…

Никто не мог предположить, что этот день войдет в историю Ордена, как самый черный за все столетия его существования. Во взрыве обрушившегося порохового погреба погибнет вся правящая верхушка, и еще много лет Орден не сможет оправиться от этой потери, теряя свои позиции по всей Европе.
История сохранит имена погибших, но умолчит о других людях, на чью судьбу взрыв в подземном ходе повлияет не меньше. Умолчит о Жаке, который вырастет в опустевшем замке под присмотром старых слуг, но однажды встретит девушку Лилиан, законную владелицу Бриена. Умолчит об их любви, внезапной и не предусмотренной ни одним Орденом в мире, умолчит об их пути, который ляжет через всю Европу и окончится в Германии, где они дадут начало новому роду.
Но это будет совсем другая история, которой еще только предстоит свершиться.
А пока что факел горит в руке барона, освещая путь в темном подземелье.
И судьба лишь готовится запустить сеть своих небесных дорог...

Морозным осенним утром на развалинах капеллы замка Бриен появился средних лет человек с лицом, которое никогда не запомнишь, увидев в толпе. Некоторое время он сосредоточенно что-то искал, разгребая руками обломки камня и пепел. Наконец усилия все-таки увенчались успехом — он не без труда вытащил из-под груды булыжников три обгоревшие по краям тетради и поспешно сунул их в поясную сумку. Человек разогнулся, поднял лицо к небу, и только пролетавший в тот час над Бриеном журавлиный клин мог видеть его торжествующую улыбку.

2016-2017 гг.

И, собственно, песня. Исполняет автор  Мидо Бан:


Cкачать Эльда Песня Макса бесплатно на pleer.com

Конечно, на этом мы не прощаемся с Максом и Арманом. Во-первых, как было сказано выше, предстоит еще титаническая работа по редактуре, результаты которой будут выкладываться на Фикбук. Во-вторых, это только первая часть трилогии, и предстоит еще не менее титаническая работа по переделке "Мира, который уже спасен" в соответствии с тем, что мы узнали в первой части. Ну и, в перспективе, написание третьей части. Поэтому у нас еще все впереди...

запись создана: 10.02.2017 в 00:46

@темы: Чукча - писатель

---

И снова Евпатория

Вчера снова ездил в Евпаторию. Было тепло (порядка +10), но сыро и туманно, что тоже по-своему красиво. Заодно прошелся по Старому городу, невольно сравнивая его со Старым городом Симферополя. В общем, фотоотчет.

Смотреть дальше

Вот, такая забавная вывески пивной



Кстати, Никольский собор является уменьшенной копией знаменитой константинопольской Софии.



Веротерпимость всегда была в Крыму нормой



Мечеть Джума-Джами или Пятничная. Кафедральная мечеть Евпатории (в моем детстве там был музей)



Могилы на территории мечети











Караван-сарай, каких сейчас по Крыму очень много



А это Гёзлёвские ворота. Собственно, с XV века это был въезд в город (или выезд из него), а сам город тогда назывался Гёзлёв.





На втором этаже ворот сейчас кофейня



А это монастырь Дервишей на площади, которая раньше называлась Катык-базар (катык - это очень вкусный напиток из кислого молока). Тоже XV век. Когда я жил в Евпатории, здесь были флотские склады, и только обрубки минаретов напоминали о том, что когда-то на этом месте был монастырь. Сейчас там музей и, говорят, очень интересно. Но я внутрь не попал - идет реставрация, и пускают только с экскурсиями. Я же экскурсии не люблю, да и ждать было долго. Единственное, выпросил разрешение поснимать хотя бы с порога.







Дальше через Гёзлёвские ворота я пошел в Старый город с караимским кенасам. Вообще, Старый город Евпатории - это отдельная песня. Большая территория, состоящая из переплетенных улочек и переулков, через которые можно выйти в любую точку города - главное, держать направление. Это, собственно, тот самый средневековый Гёзлёв. А еще поражает ухоженность Старого города.















Жалко, был закрыт)))



А это просто глухая по восточному обычаю наружная стена дома



Собственно, карта Старого города (Новый Иерусалим - это уже название для туристов). На ней обозначены только основные улицы, на самом же деле их куда больше.





А теперь сравним со Старым городом в Симферополе:
Фото 1
Фото 2

Временами снимки выходили нерезкими - постоянно запотевал объектив.
Это вход в караимскую кенасу - молитвенный дом караимов. Они исповедовали караизм - ветвь иудаизма.











Памятник Ашик Омеру, легендарному средневековому поэтому и сказителю





На набережной детишкам предлагают покататься на танке)))









Птиц кормят все, поэтому их тут превеликое множество






Уточка хохлатая чернеть





А еще в Евпатории очень много людей с собаками. Причем, примерно 50% с беспородными.





Ильинский храм - куда без него)))



Ворота Ильинского храма - видно, как близко он расположен от моря





Церковная кошка (там есть еще одна - чисто черная). Окраска из серии "нарочно не придумаешь")))



А это драматический театр им. Пушкина. Театр, надо сказать, в Евпатории шикарен - и внутри, и снаружи.



А это мемориальная доска с профилями тех, кто внес вклад в развитие города. Слева направо: Геродот, Митридат VI Евпатор, султан Мехмед II, Екатерина Великая.



Именно поэтому, когда я слышу фразу "Это древний город, ему аж 700 лет", я всегда смеюсь:





А вот тут обычно горит огонь, но, видимо, из-за дождя его погасили





Умилил вот этот камень. Звучит как-то "да подавитесь вы своим памятником!"))))))))





Театральная площадь



Дуван Семен Эзрович, градоначальник Евпатории, очень много сделавший для города (судя по фамилии, он был караимом)





А это городская библиотека



Еще кусок барельефа, теперь три исторических названия города: Керкинитида, Гёзлёв, Евпатория.



И немного юмора. Это я сфотографировал из окна автобуса в Саках.



А это, собственно, дверь автобуса

@темы: Дорога, Стоп-кадр

---

Крик души

Блин, как же хочется выучить французский!! Пишу про Макса, слушаю песни, которые, как мне кажется, подходят к нему, к сюжету и эпохе, а ничего не понимаю. А хочется говорить на том же языке, что и герои.
Но, блин, у меня на это вообще не денег(((( С деньгами не просто плохо, а вообще полный караул и, главное, надежд на улучшение ситуации никаких. Остается только мечтать.
А учить французский по самоучителям - не вариант. Тут именно произношение важно, да и просто на нем хочется говорить, а не читать...

@темы: Все баки!

---

Книги Табити

По просьбе автора и от себя лично хочу порекомендовать почтеннейшей публике книги отличного писателя и просто хорошего человека -  Табити. Как литератор с большим стажем, могу сказать, что пишет она действительно хорошо, и я не побоюсь сказать, что это мой любимый автор, пишущий фанфики по Панкеевой. Без слэша и хорошим литературным языком.
Так вот, у Табити вышли в электронном варианте хорошие книги - приключенческие детективы для подростков. Тут есть все: и поиск сокровищ, и расследование тайн, и настоящая дружба.
Давайте вместе поддержим автора!
Вот ссылки на ее книги:
Книги на Litres
Книги на Andronum
Книги на Mybook

@темы: Коннитива, Помощь зала

---

Трава длиной в 130 серий)))

Во-первых, всех поздравляю с Рождеством!!
А во-вторых, хочу поделиться впечатлением от новой травы под названием "Закрытая школа".
За нее хочу сказать отдельное спасибо Химуре, потому что сам бы я никогда на этот сериал внимания не обратил, решив, что это очередная хрень про озабоченных подростков. Но все оказалось совсем не так.
Сказать, что сериал мне понравился, значит ничего не сказать. Конечно, нестыковок, вызывающих горькие фейспалмы, там полно. Но все это компенсируется интереснейшим сюжетом и симпатичными героями. Редкий случай, когда меня совершенно не раздражали женские персонажи.))))

Для тех, кто не смотрел, вкратце сюжет

На месте бывшего детского дома ныне открыта школа-интернат для одаренных детей "Логос". Учатся там большей частью дети богатых родителей, но также есть и те, кто получили на эту учебу грант. Школа располагается в бывшей графской усадьбе в Подмосковье, далеко в лесу и живет своим замкнутым миром.
Шестеро старшеклассников невольно оказываются втянуты в загадочные события, которые творятся в школе: пропадают люди, в лесу то появляется странный свет, то находят убитых двухголовых зайцев. Собственно, детский дом, который существовал в этой усадьбе вплоть до 1980 года, и был закрыт из-за того, что в нем без вести пропало несколько учеников.
Под школой обнаруживается разветвленная сеть подземелий, в которых ребята находят скелеты тех самых детдомовцев. Дети явно были убиты.
Сначала подростки пытаются разобраться в загадках школы из интереса, а потом события принимают серьезный оборот и "соскочить" уже не получается.

дальше спойлер

В конечном итоге выясняется, что в подземельях школы находится секретная лаборатория нацистов, которые в свое время бежали из побежденной Германии, в которой они занимаются евгеникой, а именно созданием сверхлюдей. Нацисты до сих пор живы, благодаря своим разработкам, которые заодно и продлевают срок жизни. Конечно, все они скрываются под русскими именами. Второй темой их работы является бактериалогическое оружие.
Постепенно выясняется, что все, кто находится в этой школе - и ученики, и учителя - не случайные люди, а все каким-то образом связаны с прошлым школы и с тем, что в ней творится.

Собственно, сериал - наша адаптация испанской "Черной лагуны", но та, как говорят знающие люди, намного слабее нашего, который берет еще и привычными нам реалиями и отличными актерами. Чего стоит одна Васильева (которая Татьяна) или Яцко - колоритнейший злодей.
Есть, конечно, и минусы. И основной - это дико раздражающие мелкие дети (точнее, не такие уж мелкие, чтобы не отвечать за свои поступки: 7-8 лет). Я, конечно, понимаю, что все они воспитывались в богатых семьях, где им не было отказа ни в чем, но их полная неуправляемость и наглость просто действуют на нервы, как и то, что взрослые вместо того, чтобы дать по шее за их выходки (которые другим потом очень дорого обходятся), сюсюкают с ними и кормят конфетами. А детишки продолжают выдавать чужие секреты, подставлять близких, воровать чужие вещи и еще по-всякому гадить. Почему это должно вызывать умиление, я не понимаю.
В общем, сериал смотрится просто на одном дыхании - тот случай, когда реально невозможно оторваться. Кто не смотрел, очень советую.
P.S. Залез на фикбук в поисках адекватных фанфиков. Отфильтровал всякую погань, вроде слеша и порнухи, и на выходе получил... да ничего не получил. Такое ощущение, что все загадки, интриги и приключения сериала просто никому не интересны. В фанфиках обсасываются только отношения между главгероями. Кто в кого влюбился и кто с кем переспал. ВСЕ.
Или это я какой-то неправильный, или люди окончательно перестали не только душой пользоваться, но и мозгом. И вот думаешь: для кого тогда писать книги, если никому ничего, кроме соплей с сахаром и постели, не интересно и не нужно?..

@темы: Читал пейджер, много думал...

---

Евпатория

Давненько я тут ничего не писал (на работе почему-то дайрики криво отображаются, а дома обычно нет сил), но сейчас у меня есть свежие фотографии. Думаю, что немного солнца и моря в новогодние праздники поднимут всем настроение.
Итак, вчера, 2 января, я съездил в Евпаторию. Не успел отснять то, то хотел (да и ботинок ногу натер), но посмотрел на море, покатался на трамвае и побывал в своем любимом Ильинском храме.
В Евпатории снега, который лежит у нас с декабря (что для Крыма вообще нонсенс), нет и в помине, зато +9 и светит солнце.

Смотреть дальше

Озадачился вот этим барельефом)))



Снималось с городского пляжа (летом там, конечно, стать негде, не то, что лечь, а зимой замечательно)





Вот такие пираты охраняют какое-то детское заведение (так и не понял, что именно)))



А это вертеп в Ильинском храме.
Я уже писал о нем. Помню этот храм полуразрушенным. Тогда мы почему-то считали, что это армянская церковь. Но церковь греческая. Освятили ее обратно где-то в 90-х годах, а построена она была, что любопытно, в 1918 году (то есть, после революции, когда храмы вообще-то рушили). Церковь совершенно потрясающая. Причем, я даже не могу сказать, чем именно. Или тем, что она не отштукатурена, а оставлен дикий камень. Или тем, что из ее окон видно море (храм стоит буквально в 30 метрах от кромки воды). Уж не знаю. Внутри церковь скромная, без особой роскоши. Но есть в ней что-то такое, что заставляет возвращаться туда снова и снова.







Вид от церкви



А вот люди продолжают праздновать)))



На море кошмарное количество лебедей, лысух и прочих чаек.))))













Вот эта вывеска тоже озадачила)))) Интересно, там буржуев отстреливают?))))









Птицам бросают хлеб, причем, в таких количествах, что в них уже не лезет.)))) Подозреваю, что поголовье рыб в море тоже значительно увеличилось))))





А это улица Революции (бывшая Пушкинская). Тут ничего не изменилось с дореволюционных времен





Более новый вид евпаторийских трамвайчиков. Однако они тоже узенькие



А вот это тот самый старинный трамвайчик, какие я помню по детству (они уже тогда были старыми). Сейчас сохранился один такой. Он неторопливо курсирует от вокзала до начала пешеходного бульвара к морю. По случаю Нового года трамвайчик обвешал лампочками, а внутри украшен шариками и детскими поделками: цепочками и снежинками из цветной бумаги.



А вот такой он внутри (правда, раньше сиденья были обтянуты ярко-зеленым дерматином)

@темы: Дорога, Стоп-кадр

---

С НОВЫМ ГОДОМ!!

Ребята, всех-всех поздравляю с Новым годом! Пусть у каждого в новом году сбудется заветное желание и появятся новые мечты и цели, а еще средства для их достижения. Пусть рядом будут верные друзья!
А это маленькое поздравление))))

@темы: Коннитива

---

История Макса. Глава 22

Наконец-то новая глава. Писалось очень медленно - трудно она мне давалась, психологически трудно. И большое спасибо за помощь в ее написании  Мидо Бану.

Утро. Совсем раннее, схваченное запоздалым весенним морозцем, превратившим росу в россыпь алмазов. Иней покрыл подоконники, балюстрады, веревки с бельем, перекинутые через тесные улочки от дома к дому, и рассыпал пробивающиеся между островерхими крышами робкие солнечные лучи на миллиарды разноцветных искорок. Даже легкий ветерок приносил не вонь нечистот, в изобилии выливаемых на парижские улицы, а какую-то особую весеннюю холодную свежесть и чуть-чуть запаха пекущегося хлеба и речной воды.
В такое утро хочется любоваться всем вокруг, радуясь тому, что живешь. Даже, если жизнь отмеряет свои последние часы...
Хорошо, что телега едет медленно, влекомая сонной грязно-белой клячей — можно впитать в себя это утро, чтобы оставить его в памяти там, куда уйдет душа. И даже холод, стальными тисками сжимавший одетое лишь в рубашку и короткие штаны тело, был частью этой жизни, а поэтому нравился.
Обычно казни назначали на полдень, чтобы больше народа смогло увидеть назидательное действо, но в этот раз все не так, как всегда.
Страха почти не было — он остался в каменном мешке Бастилии, да и там перемежался с облегчением: наконец все это кончится. К тому же посетители отвлекали. А то, что с Арманом свидеться так и не удалось, так оно и к лучшему — незачем рвать ему и без того больное сердце...

Когда объявили приговор, Макс испугался не за себя — он увидел, как рухнул, схватившись за грудь, Арман. И, хоть зрение стало его в последнее время подводить, каким-то чудом успел заметить, что губы у того сделались совсем синими — верный признак сердечных хворей. Когда это началось? Раньше тот ничем, серьезнее простуды, не болел...
Первые сутки после суда были действительно ужасными. Страх за друга накладывался на ужас перед предстоящей казнью, сжимая душу ледяными тисками, парализуя разум и волю. Хотелось метаться из углу в угол, точно пойманному хищнику, но на это не было сил. Когда Макс оставался один, ему начинала казаться, что каменные стены сжимаются вокруг, пытаясь его раздавить… Впрочем, даже такая участь была бы лучше того, что ему предстояло. Он недоумевал: почему колесование? Ведь такой приговор выносят только простолюдинам, а дворянам рубят голову! Конечно, смерть в любом виде ужасна, но вторая хотя бы быстрая и почетная... Впрочем, второе Макса не очень волновало. Он слишком много пережил и передумал за полгода заключения, слишком многое переоценил, и такие суетные вещи, как спасение дворянской чести, практически перестали его волновать. Куда важнее было спасти свою душу. Но колесование — одна из самых страшных и мучительных казней, какие только придумал злой человеческий разум, медленная смерть под палкой палача. Но, с другой стороны, как часто он мечтал умереть во время допросов, но ему оказывали в такой милости, в этот же раз палач не бросит его долгие дни мучиться от ран и переломов, а доведет дело до конца. К мыслям об этом самом конце Макс уже привык, но холодный страх все-таки забирался в душу, растекаясь по телу, точно ртуть. А что будет потом? Нет, он, конечно, верил в Бога всей душой, но нет-нет, да закрадывались сомнения: а вдруг со смертью все кончится? Вообще все! Такой вариант пугал больше, чем даже мысли об аде, ведь это бы означало, что все, чем жива человеческая душа — не более чем работа простого механизма, подобного тому, что строят из металла или дерева. Да и самой души не существует, а есть все тот же деревянный механизм. И тогда все на свете теряет смысл. Макс гнал от себя эти мысли, но они продолжали навязчиво лезть в голову, и тогда он начинал молиться.
За этим занятием и застала его Элен де Монтегю.
Она была прежняя и другая: все так же ослепительна, однако впервые вместо экзотической ядовитой змеи Макс увидел просто женщину — грустную и прекрасную в своей печали. Он поднялся с колен и, хоть держаться на ногах было трудно, стоял перед ней, лишь опираясь плечом о стену. Графу казалось, что он видит герцогиню впервые, а еще он подумал, что такую, как она сейчас, смог бы ее полюбить.
-Я ведь говорила, что вы не там ищите врагов, Максимилиан, - сказала Элен после долгого молчания.
-Что поделаешь, мужской разум устроен так, что верит прежде всего тому, что видят глаза, - улыбнулся Макс.
-Именно поэтому нам так легко управлять мужчинами и обманывать их, - вернула улыбку герцогиня де Монтегю.
-О, женщины, вам имя — вероломство! - почти весело рассмеялся граф и спросил уже более серьезно, - думаю, бесполезно спрашивать, почему вы стали защищать меня в суде?
-Я никогда не желала вам зла, неужели, вы этого не поняли? Но, если хотите правду, это я настояла на принятии вас в Орден.
-Вот как? - вскинул бровь Макс, - а разве не Великий Магистр принимает такие решения?
-Даже у Великого Магистра есть свои слабости, и одна из них — красивые женщины. Желательно знатные и недоступные. Я думала, что обязательства перед Орденом сблизят нас, однако, клянусь, не предполагала, что все это кончится подобным образом. Это я уговорила Мореля послать Бриена в Венецию, зная, что вы обязательно поедете с ним. Простите меня, если можете...
-Думаю, что не ваше желание послужило причиной того, что меня приняли в Орден, - покачал головой Макс, - и даже не воля его глав, что бы они сами об этом не думали. Иначе, чем вмешательством высших сил я не могу объяснить все, что случилось.
-И тогда бы вы не уничтожили «Заветы Великого Змея», - подхватила Элен, - Великий Магистр однажды посвятил меня в их содержание, и тогда я поняла, как правильно вы поступили. Вот только зачем вам понадобилось делать копии? Не проще ли было стереть даже память об этом адском творении?
-По началу я так и хотел, но потом подумал, что должны остаться доказательства их заговора, чтобы будущие поколения не потеряли бдительности...
-Простите меня, - повторила герцогиня, - я действительно не имела понятия, как все это серьезно...
На мгновение Максу показалось, что она сейчас заплачет, но нет. Конечно же, нет. Кто угодно, только не она и только не при ком-то.
-Все случилось так, как случилось, - вздохнул Макс и спросил, - скажите, вы знаете, что с Арманом? На суде он потерял сознание, и я очень волнуюсь за него.
-Ему уже лучше, - лицо молодой женщины стало напряженным, - его лечит тот арабский врач, что когда-то исцелил вашу рану.
От графа не укрылась перемена в настроении посетительницы:
-Вы что-то от меня скрываете? - нахмурился он.
-О, нет. Вернее... - она что-то достала из расшитой жемчугом сумочки у пояса и протянула руку сквозь решетку, - вот это он просил передать вам.
В ладонь Макса легла небольшая бутылочка с янтарной жидкостью, очень похожая на ту, что Клотильда предъявляла на суде в качестве улики.
-Что это? - в сердце вонзилась ледяная игла.
-Яд. Быстродействующий, вы ничего не почувствуете, - голос Элен звучал ровно, даже слишком ровно.
Новый приступ ужаса окатил Макса ведром ледяном воды. Смерть, до того бывшая чем-то не вполне реальным, даже несмотря на приговор, сейчас маленьким пузырьком лежала в его руке. На какой-то момент графу показалось, что тьма сомкнулась вокруг него, а стоять стало так тяжело, точно смерть уже положила костлявые руки на плечи, придавив будущую жертву к земле. Он торопливо сжал в ладони бутылочку, стараясь скрыть, как дрожат руки.
-Благодарю вас, - голос прозвучал хрипло.
-Когда объявили приговор, барон, несмотря на болезнь, бросился к королю с просьбой о вашем помиловании, но Медичи создала вокруг его величества слишком прочную стену, сквозь которую не пробиться тем, кто ей неугоден, - стала рассказывать Элен, - и тогда он передал мне это... По крайней мере, вы сможете избежать мучений.
Макс кивнул и, нагнувшись, вытащил из-под одеяла, что все эти полгода служило ему постелью, помятый лист бумаги, свернутый в трубку.
-А это передайте, пожалуйста, Арману, - графу уже удалось совладать с голосом, - здесь нет координат спрятанных рукописей, это просто стихи.
-Я обязательно передам, не сомневайтесь, - заверила герцогиня и добавила с болезненной усмешкой, - а я ведь действительно любила вас, теперь уже глупо скрывать. И буду любить всегда.
Не было ни прощального поцелуя, ни объятий. Она лишь коротко сжала его пальцы в своих и скрылась в темноте тюремного коридора.

Прощайте, прекрасная герцогиня де Монтегю, мятущаяся душа! Если бы не вы, жизнь была бы лишена многих красок и чувств. Опасная и порой безжалостная, но всегда выходящая на бой с открытым забралом, безудержная в своих желаниях, подобно лесному пожару. Прощайте и простите, что не смог ответить на ваши чувства, а мимолетная интрижка была бы оскорблением для вас, согласитесь.
Вы изменили мою судьбу, связав ее с Орденом, но я ни о чем не жалею, поскольку именно это позволило мне исполнить свое предназначение.
Я не желаю вам спокойной жизни, ибо рутина стала бы проклятием для вас, но пусть рядом появится тот, кого вы полюбите сильнее меня и кто сможет вырвать вас из Ордена. Ведь кровь — это еще не все. Будь вы хоть трижды потомок нефилимов, пусть к спасению души открыт всегда.

-А ведь у вас все еще есть шанс спастись, - голос Великого Магистра звучал вкрадчиво, - достаточно лишь сказать, где вы прячете записи...
-Мы вкладываем разный смысл в слово «спасение», - оборвал его Макс.
-Ну посудите сами, чего вы добились? - горячо продолжил Антуан Морель, - Орден по-прежнему в силе и исполняет все свои планы, вы же через три дня взойдете на эшафот. Разве это не глупо?
-Может быть, и глупо, - дернул плечом д'Альбер и с ноткой торжества добавил, - с вашей точки зрения. А вот тем, кто придет мне на смену, эти записи очень пригодятся. Не так ли, мессир Великий Магистр?
У Мореля дернулся глаз.
-Мы придумаем, как лишить их возможности вредить нам, - прошипел он.
-Не придумаете, - легко улыбнулся Макс, - потому что есть вещи, против которых вы бессильны. Можете обманывать неофитов и даже самих себя, но от этого ложь не обернется правдой. Ваша черная игра проиграна с тех самых пор, как те, кому вы тайно служите, были низвергнуты с Небес за гордыню. Вы ведь и сами знаете, этот мир уже спасен.
Лицо Великого Магистра осталось бесстрастным, но взгляд выдавал ярость, что кипела в нем.
-Рано или поздно кто-то найдет записи — не век им лежать в вашем тайнике.
-И в конце концов, они попадут в нужные руки, - уверенно сказал граф.
-Почему вы так уверены в этом? - желчно сощурился Морель.
-Можете называть это предсмертным пророчеством, - не было понятно, шутит Макс или говорит серьезно, - и этот человек воспользуется информацией правильно.
Магистр поверил. Что-то было в тоне приговоренного, что не оставляло сомнений: это не просто бравада. Каждое произнесенное слово было правдой. Он невольно сделал шаг назад, отшатнувшись, а потом, спохватившись, что едва не потерял лицо, процедил:
-Вы будете умирать долго, очень долго. Об этом я позабочусь.

Вы сдержите слово, мессир Великий Магистр, я не сомневаюсь. Но это — всего лишь проявление бессильной злобы, ибо вы так и не узнали, где находятся записи, а это значит, что однажды людям станут известны все ваши слабые стороны и, главное, они узнают о вашем существовании, поскольку вы, подобно отцу лжи, своему наставнику, будете убеждать всех в том, что вас не существует.
Кем будет тот, в чьи руки попадут тетради? Когда и где он будет жить? Уж не в том ли белокаменном городе у моря, что приходил в видениях?
Отец Франсуа сказал, что этот город явился ко мне как пророчество о будущем. Если так, то для людей не все потеряно — не может быть такого чудесного места в полностью погибшем мире. Вот бы увидеть его еще хоть раз...

Визит бывшего духовного наставника, а теперь отшельника, почти святого, поразил Макса. Конечно, священник должен был исповедать и причастить осужденного перед казнью, но д'Альберу и в голову не могло прийти, что им окажется отец Франсуа.
Стражник закрыл решетку камеры и удалился — тайну исповеди уважали даже в тюрьме. Д'Альбер поднялся на ноги. Он не стал задавать бессмысленных вопросов о том, как удалось отцу Франсуа заменить тюремного священника, а просто сказал:
-Я очень рад, что пришли именно вы, святой отец. Простите, но не могу предложить вам сесть — здесь совсем нет мебели...
-Это не важно, - пожилой отшельник посмотрел на бывшего подопечного долгим взглядом, в котором читалась боль, - не думал я, что доживу до этого дня...
-А разве вы не знали, что это случится? - искренне удивился граф, - я был уверен...
-Только Богу известна наперед судьба людей, - отрезал священник, - нам же под силу лишь предполагать и молиться, чтобы Он пронес мимо горькую чашу.
Внезапно новая волна ужаса затопила сердце. Кровь зашумела в ушах, а во рту пересохло, так что едва получалось сказать хоть слово. Макс прислонился плечом к стене, чтобы ослабшие в коленях ноги не подогнулись.
-Отец Франсуа, а что... там? - одними губами спросил он.
-Там — жизнь, - просто ответил тот, - несравнимо более прекрасная, чем земная.
-Прекрасную жизнь нужно заслужить, - горько проговорил Макс, - а я совсем не уверен, что достоин ее. Куда мне, с моими-то грехами...
-Не решай за Бога, - строго перебил его священник, - грешил — исповедуйся и надейся на Его милость. Нет на свете безгрешных людей, но тех, кто от всего сердца раскаивается в своих грехах, Господь прощает, как простил трижды отрекшегося от Него Петра.
Макс снова тяжело вздохнул, а потом попросил:
-Отец Франсуа, пожалуйста, помолитесь за Армана. Он болен, а мой приговор стал причиной его болезни... И за тех, кого еще можно спасти из лап Ордена, тоже помолитесь, прошу!
-Обещаю тебе. С момента нашей прошлой встречи я не перестаю молиться о том, чтобы Господь не дал осуществиться их адским планам, чтобы посылал людей, вроде тебя, которые смогут стать у них на пути.
-И пусть, в отличие от меня, у них хоть что-то получится, - невесело усмехнулся граф д'Альбер и признался, - очень жалко уходить вот так, ничего не закончив и ничему не помешав.
-Ты сделал главное — раскрыл их замыслы и предупредил потомков. Остальное — дело других, - покачал головой отец Франсуа.
Исповедь отняла у Макса последние силы. Он рассказал о своей размолвке с Арманом, о раскаянии Элен и предательстве баронессы де Бриен.
-Если бы я не провел ту операцию, ни Авроры, ни ее дочери не было бы в живых! - горячо воскликнул он, - неужели Католическая Церковь осуждает меня за это?
-Католическая Церковь — возможно, Бог — не думаю. Ты ведь не использовал в лечении какие-либо оккультные знания, ведь так?
Макс удивленно посмотрел на духовного наставника.
-Разумеется нет! - и совсем тихо снова спросил, - отец Франсуа, вы думаете, Господь сможет простить меня?
-Я не могу знать высшую волю, но надо верить. Не прощается только грех самоубийства, все остальное — не приговор.
Макса будто обдало ледяной водой. Бутылочка с ядом! Она зарыта в солому, что набросана на полу, и ждет своего часа. «Яд. Быстродействующий, вы ничего не почувствуете», - так сказала Элен. Макс побледнел как полотно, и священник расценил это по-своему:
-Ничего не бойся, сын мой, - он положил руку Максу на плечо, но его сильные пальцы не причинили боли истерзанной плоти, - молись, и Господь укрепит тебя.
Едва отшельник успел причастить узника, как к решетке подошел сонный стражник и заскрежетал ключом в замке.
-Время вышло, - буднично сообщил он.
Когда шаги отца Франсуа затихли в длинном коридоре Бастилии, Макс достал из-под слоя соломы пузырек с ядом и несколько долгих секунд смотрел на него, а потом с силой разбил о стену, после чего устало опустился на пол — силы покинули его.
Однако на душе стало полегче, прежний леденящий ужас отступил, уступив место спокойному смирению: все сделано, дальнейшее в руках Божьих, и от него уже ничего не зависит.
Стражник принес обед — гораздо более сытный, чем обычно. Макс с недоумением посмотрел на миску с едой. Зачем кормить тело, которое совсем скоро прекратит свое существование? Глупость какая.
-Отдайте это кому-нибудь из узников, - попросил он, - я не буду.
-Ну, дело хозяйское, - пожал плечами охранник.
Когда тот удалился, что-то бормоча под нос, Макс вздохнул и принялся молиться — только это занятие сейчас имело смысл.

Как, оказывается, коротка дорога от Бастилии до Гревской площади. Столько хотелось еще вспомнить, о стольком подумать. А народу-то, несмотря на столь ранний час, пришло немало. И почему им всем не спится?
Макс сощурился, пытаясь понять, есть ли в толпе знакомые лица, но зрение изменило ему — перед глазами были только размытые светлые пятна, точно граф смотрел сквозь толстую стеклянную стену. Они все остаются по ту сторону, а он… он больше не принадлежит этому миру.
После долгого сидения в неудобной позе истерзанные суставы норовили выйти из повиновения, поэтому граф едва не упал, когда выбирался из телеги, но стражники поддержали его. Макс был им за это благодарен - сохранить достоинство в свои последние минуты – то немногое, что осталось ему, потерявшему все прочее, что имел в этом мире. Пять ступенек вели на эшафот, от которого пахло совсем не смертью, а свежеоструганным деревом — весело и уютно. Перекладины лестницы искрились инеем и больно ужалили босые ноги, когда Макс ступил на них.
Руки снова дрожат… Но это ничего, этого никто не увидит. А скоро все потеряет значение.
По толпе пронесся шум, но он тоже был там, по ту сторону стеклянной стены и поэтому напомнил шелест прибоя, переворачивающего гальку на пустынном пляже. Взгляд графа упал на большущее колесо, закрепленное горизонтально посередине помоста, и его снова обдало ледяной паникой. Сейчас Макс был рад, что отказался от последней трапезы, иначе его бы просто стошнило от ужаса. Колени сразу стали слабыми, и захотелось опуститься на доски помоста.
«Это все происходит со мной?» - поразился Д'Альбер. Да нет, не может быть. До последнего ему казалось, что приговор — это какой-то дурной сон, розыгрыш, а потом выяснится, что его просто хотели напугать. Но нет, вот стоит, опираясь на длинную палку, палач — невзрачный мужчина средних лет со скучающим выражением лица. Для него сегодняшняя казнь — всего лишь рутина. Разве что казнимый почему-то дворянин, а не простолюдин, хотя какая разница — кости у всех одинаковые.
Нет! Нет, нет, нет, это не может быть правдой! Это просто дурной сон, это не он стоит сейчас на помосте под взглядом сотен глаз! Сознание все еще пыталось отвергнуть реальность, судорожно ища пути к спасению. На память пришел обычай: если девушка объявит приговоренного своим женихом, его помилуют. Макс снова бросил взгляд в толпу. Сверху было видно получше, и он различил множество женских лиц. Наверняка, среди них были и те, кто соперничали друг с другом за право быть приглашенной им на турдион. Но всем нужен был красавец-граф де Мируар, а не оклеветанный и искалеченный узник.
Из-за черепичных крыш ратуши стало выползать солнце. Его лучи ударили в глаза и, отразившись от зеркальца сережки, которую ему чудом удалось сохранить в тюрьме, упали на стоящих рядом с эшафотом зрителей. Если бы Макс мог видеть себя со стороны, он бы понял, почему несколько человек подалось назад — казалось, что голову приговоренного внезапно окутало ослепительное золотое сияние. Ропот стал громче, в нем даже стали слышны отдельные слова, среди которых возглас «колдун!» мешался с тихим: «святой». Граф д’Альбер усмехнулся — ошибаются и те, и другие. Он обычный человек с бестолковой судьбой.
Макс попытался поискать глазами Армана, но не нашел. Если друг и пришел на казнь, то был слишком далеко от эшафота, чтобы его можно было разглядеть. Но лучше бы не приходил — его больное сердце может не выдержать страшного зрелища.
Вперед вышел глашатай.
-Максимилиан Шарль Арно де Мируар, граф д'Альбер за кражу реликвий из королевской библиотеки, а также за колдовство, с помощью коего он чинил зло против честных людей, приговаривается к смерти. В силу особой тяжести совершенных им преступлений он лишается права на достойную дворянина казнь через обезглавливание и будет умерщвлен посредством колесования. Приговор надлежит привести в исполнение здесь и сейчас.
Макс сжал зубы. Это все происходит не с ним, не с ним. Не с ним! Отрешиться, наблюдать со стороны... Кажется, у него еще есть какие-то права. Граф вскинул голову.
-А как же последнее слово? - сорванный голос прозвучал на удивление звонко.
-Приказом прево Парижа вы лишены этого права, - отрезал глашатай.
-А король знает о том, как попираются законы в его стране? - усмехнулся Макс и вдруг прокричал, глядя поверх голов глашатая и палача, - люди, не теряйте веры! Пока жива вера, они бессильны против вас!
Откуда взялись силы? Быть может, это весь ужас, что он ощущал, превратился в крик? Но голос его обрел силу, какой не было в нем раньше, и слова были услышаны всеми, кто находился в то утро на Гревской площади. Макс же почувствовал, что его точно приподняли невидимые крылья — это было захватывающе прекрасно.
И страх ушел.
Изгнанный ощущением коснувшейся его Божественной силы, он растворился, оставив лишь спокойную решимость. Наверное, именно с таким чувством первые христиане шагали на арену, полную голодных львов. При этом граф д'Альбер не терял ясность мысли. Как того требовал ритуал, он шагнул к палачу, поцеловал серебряный образок, висящий у того на груди, и четко произнес:
-Прощаю тебе свою смерть.
Тот коротко кивнул и, сняв с Макса цепи - те с грохотом упали на доски помоста - протянул ему белую рубаху, в какую облачали всех приговоренных.
-Оставь ее для другого раза, - улыбнулся граф, - не хочу быть заранее похожим на привидение.
Впрочем, собственную рубашку он все же снял и протянул палачу — она была целая, лишь местами запачканная кровью, и могла пригодиться кому-то еще.
Затем палач уложил его на колесо лицом вверх, привязав за руки и за ноги, и взмахнул деревянной палкой. Деревянной, а не железной, а что означало, что смерть будет долгой. Очень долгой. Антуан Морель, Великий Магистр Ордена, сдержал свое слово.
Теперь перед глазами не было ничего, кроме по-весеннему чистого неба, испятнанного небольшими розовыми облачками.
Боже, спасибо Тебе за все, что у меня было в жизни! За то, что позволил раскаяться и оставить распутную жизнь, за то, что привел к Себе. А еще спасибо за тех, кто был рядом: за отца, за Бертрана и, главное, спасибо Тебе за друга. Пусть я так и не познал любви, но зато у меня была дружба. Боже, защити Армана и наставь его на путь спасения! И, прошу, пусть после меня придут те, кто сможет исполнить Твою волю. Господи, молю, спаси этот мир в великой милости Своей!
Умереть достойно. Господи, до чего глупая фраза! Какая разница, как ты выглядишь со стороны, когда у тебя уже переломана половина костей? Достойно, не достойно — кому это нужно? Красиво умирают только картонные герои салонных романов, в жизни же все куда прозаичнее и отвратительнее. И думаешь не о том, как ты выглядишь со стороны, а о том, что зря разбил бутылочку с ядом, а еще молишься отрывочными словами, потому что забыл все молитвы, которые знал.
Голубое небо с розовыми облаками почему-то окрасилось красным — может, уже закат? Или апокалипсис? Ведь пытка длится уже целую вечность, пора бы... Вот и кричит кто-то. Апокалипсис — это хорошо, это конец злу и боли и, может быть, прощение грехов... Уже не кричит, хрипит. Ему же помощь нужна, почему никому нет до этого дела? Жаль, что посмотреть нельзя — кругом все красное и ничего не видно. Но ничего, сейчас, сейчас я встану... полежу только немного и встану... Господи, помоги! Помоги и помилуй! Господи, помилуй! Господи, помилуй! Господи, поми...

(продолжение следует)

@темы: Чукча - писатель

---

Атеистические времена

Вот часто слышу: в советские времена было ужасное насаждение атеизма, рушили церкви и т.д., а вот сейчас...
А что сейчас изменилось? Вернее, изменилось, но, по-моему, еще в худшую сторону, благодаря легкодоступности любой информации. Сейчас атеизм насаждается куда более широко и глубоко. Причем, если раньше он навязывался сверху, то сейчас те, кому это выгодно, действуют изнутри, пользуясь неспособностью большей части пользователей интернета думать своей головой.
Какой сайт не откроешь сейчас (особенно это касается сайтов с картинками, вроде демотиваторов), обязательно наткнешься на ушат помоев по адресу Церкви и веры. И я бы еще как-то где-то понял, если бы это была гражданская позиция автора демотиватора или владельца сайта. А это ведь - просто мода. Спроси любого из них, что конкретно им сделала Церкви - никто не ответит. Потому что не задумывались и вообще не привыкли это делать. Все побежали - и я побежал.
Еще очень модно визжать о "попах на мерседесах". При этом почему-то забывая о тысячах и тысячах тех, кто все силы отдает на добрые дела, кто живет более чем скромно. Потому что о них в инете не пишут.
Часто в инет специально вбрасывают материалы от провокаторов на какие-нибудь абсурдные темы, вроде того, что истинно верующий не должен мыться или что-нибудь подобное (чего, разумеется, ни один нормальных верующий написать в принципе не мог), или активно публикуют высказывания отдельно взятых фанатиков, по которым нельзя судить обо всей Церкви.
Да, еще любимые многими абсурдные утверждения о том, что вера - удел слабых и недалеких. При этом почему-то не учитывается, то все - абсолютно все!!! - великие ученые были верующими. И это им как-то не мешало. По своему опыту могу сказать, что у нас в универе преподаватели, которые были действительно классными специалистами, все были верующие, а вот те, кто получил свои степени по партийное линии, и прочие посредственности - сплошь атеисты. А все потому, что, если ты глубоко изучаешь свою науку, ты все равно приходишь к идее Бога, потому что иначе все просто глупо, как глупо хвалить картину, а не художника, ее создавшего.
Собственно говоря, причины, по которым запущена мода на обливание грязью, мне вполне ясны. Церковь не одобряет блуд, извращения, эгоизм и все остальное, что ныне считается модным и так активно насаждается. А те, что верещат о какой-то там свободе, просто не понимают, что сами они - послушные орудия в руках тех, кому все это выгодно.
К слову, Збигнев Бзежинский (советник национальной безопасности США) сказал, что "Православие - главный враг Америки". Есть, над чем задуматься, верно?..

@темы: Армагеддец, Читал пейджер, много думал...

---

"Дуэлянт"

Посмотрел фильм "Дуэлянт".
Нет, то, что это оказалась злая карикатура на русское дворянство, рядом с которой даже старые американские постановки Толстого с медведями и балалайками смотрятся детской шуткой, я изначально особо не сомневался. Грязь, компьютерная графика, убийства направо и налево, разврат (юная графиня запросто переспала с глав. героем в катере, как дешевая проститутка), примитивный сюжет...
Но убили отзывы. "Отличный фильм!", "Не стыдно за отечественное кино", "Весь день хожу под впечатлением"...
Читаешь их и понимаешь: эту нацию все-таки убили полностью и будущего у нее нет. Русская нация с ее духовностью, с ее настоящим дворянством канула в лету, а на ее место пришло поколение, празднующее холлуины и признающее единственного бога - деньги...

@темы: Армагеддец, Читал пейджер, много думал...